среда, 26 августа 2009 г.

Здесь был Ося

для barnabot вместо "спасибо" за прелестную книжку и вообще... ))

Где-то с месяц назад по обстоятельствам, не стоящим отдельного упоминания, зашла в кафе Reggio - одно из главных "бродских" мест Нью-Йорка. Сюда, если верить бытописцам поэта, долгие годы приходила вся его фанатская почта, здесь он назначал встречи знакомым, пил кофе, читал, а, может быть, даже и писал. Несмотря на то, что Reggio сейчас владеют, судя по всему, какие-то мексиканцы, а единственной официанткой, работавшей в тот день, оказалась русская девочка по имени Аня, кофе там по-прежнему отменный - густой и плотный, как в Италии. Эти стены, должно быть, не знали ремонта с момента открытия заведения; культурные слои вылезают один из под другого шелухой штукатурки и краски, наружной проводкой, фарфоровыми тарелочками, потемневшими деревянными бюстами, коваными жеманными стульями, бесчисленными картинками и гравюрками, криво прилепренными к стенам.

Копаясь в интернете в поисках хоть каких-то упоминаний Reggio, нашла во такую прелестную цитату из книги Людмилы Штерн "Бродский: Ося, Иосиф, Joseph":

"как-то, уже живя на Мортон-стрит, Бродский пригласил меня в свое любимое кафе "Реджио" в Гринвич-Вилледже. Мы пили капуччино, и Иосиф объяснял, как выжить в Америке. (Следующим любимым его занятием после писания стихов было учить и объяснять). (...) Наверно, это качество и сделало его в результате первоклассным университетским профессором. (...)

Так вот, сидим мы в кафе "Реджио". Бродский вещает, я набираюсь мудрости. (...)

Одно из наставлений, сказанное довольно громким голосом, звучало так: "В общем, Людмила, оглянись вокруг себя, не еб...т ли кто тебя". В этот момент из-за соседнего столика поднялась дама в черной шляпе и подошла к нам:

- Извините, ради Бога, что я прерываю ваш разговор. Я - русская, меня родители привезли сюда ребенком. Я стараюсь не забывать язык, много читаю, но все же боюсь, что мой русский старомоден и я многих выражений не знаю. Например, вы сейчас сказали какую-то, кажется, пословицу, которую я никогда не слышала. Вам не трудно, пожалуйста, повторить ее для меня?

Я прыснула, Иосиф поперхнулся и покраснел как свекла. "Не помню, что я сказал", - пробормотал он, подозвал официанта, расплатился, и мы быстро слиняли."

Кстати, старичок на первой фотографии показался мне смутно знакомым... Ну, вы понимаете о чем я. Особенно, если учесть, что Бродскому сейчас было бы лет эдак... 69. Впрочем, каждый видит то, что хочет увидеть.

А сейчас здесь окормляются вот такие типажи. Может, это тоже какой-нибудь "еще неведомый избранник": ходит сюда кофий пить, а потом, лет через 30, сюда будут приходить обалдевшие девочки посмотреть на то самое кафе, где когда-то любило посидеть "солнце американской поэзии", какой-нибудь Джон Доу. Как знать...

Комментариев нет:

Отправить комментарий